Текст: Виктория Пешкова
Фото с сайтов театров
Театр Олега Табакова выпустил премьеру спектакля Сергея Газарова «Мольер, avec amour», как только закончились новогодние «каникулы строгого режима». Режиссер опрокинул в сегодняшний день пьесу Михаила Булгакова «Полоумный Журден», написанную по мотивам мольеровского «Мещанина во дворянстве». Получился театр в театре – озорной, с легким эпатажем, – за кулисы которого дозволено заглянуть зрителю. И главный герой здесь не столько потерявший голову от любви господин Журден (Михаил Хомяков), а его величество Актер. Громокипящее действо с песнями, танцами, виртуозными фехтовальными экзерсисами и мгновенными перемещениями из эпохи в эпоху – оммаж и Булгакову, и Мольеру. Но «Табакерка» не была бы «Табакеркой», если бы этим все и ограничилось. Воспользовавшись незамысловатым комическим сюжетом, Сергей Газаров выставил на посмешище бесконечную ярмарку тщеславия, на которой ловит выгоды самодовольное мещанство, сходящее с ума от мишурного блеска собственного величия.
Поклонники творчества Ивана Сергеевича Тургенева могут доставить себе удовольствие сравнить две трактовки самой известной его пьесы – «Месяц в деревне», которую, как известно, сам автор для сцены не предназначал. В МХТ им. Чехова спектакль поставлен главрежем РАМТа Егором Перегудовым, в Малом театре – актером и режиссером Глебом Подгородинским. В Камергерском переулке на сцене три часа кряду льется абсолютно не бутафорский дождь, на Ордынке – шелестят шелка и шуршат кринолины. Очередной спор новации с классикой? Не совсем, поскольку разница не в том, что один постановщик попытался сделать героев нашими современниками, а другой решил воскресить «тени забытых предков». Все куда глубже и принципиальней: Перегудов предлагает нам выразить сочувствие уставшим от жизни и от самих себя людям, не способным на подлинные чувства, а Подгородинский – восхититься силе и красоте этих чувств, которые одни только и делают человека – человеком.
Худрук РАМТа Алексей Бородин обратился к «Горю от ума», предоставив героям Грибоедова возможность изъясняться высоким слогом XIX века, но вести себя подобно обитателям века нынешнего. Почему бы и нет, коли «дома новы, а предрассудки стары»? Не перевелись ведь ни соблазнители богатых невест, ни искатели доходных мест, чинов и званий. Чем Молчалин отличается от нынешнего менеджера полусреднего звена, а дочки князя Тугоуховского – от «рублевских принцесс»? И в правдорубах, саркастичностью не уступающих Александру Андреичу Чацкому, тоже по нынешним временам недостатка не наблюдается. Вот только мест, «где оскорбленному есть чувству уголок» с каждым столетием становится все меньше и меньше, а чацких, которым ломать легче, чем строить – все больше и больше.
В театре «Сатирикон» актер и режиссер Сергей Сотников инсценировал повесть Евгения Водолазкина «Близкие друзья». Худрук театра Константин Райкин уже довольно давно взял курс на молодую аудиторию, понимая, что ей зачастую негде и не у кого искать совета и помощи в таком непростом деле, как поиски своего места в мире. А его не найти без понимания того прошлого, из которого мир пришел в настоящее. Вторая мировая – одна из ключевых его страниц, требующая не просто внимательного и вдумчивого прочтения, но подключения взгляда «с той стороны». Для героев спектакля – Ральфа, Ханса и Эрнестины – та война стала осевой линией, определившей весь ход их жизни и факт смерти. И если зрителю достанет сил и мужества пройти вдоль этой линии до самого конца, он сможет если не разделить, то хотя бы принять точку зрения автора первоисточника – Историю нельзя распилить на части ни по национальному, ни по какому иному признаку.
В Театре Вл. Маяковского Анатолий Шульев, один из самых востребованных режиссеров среди питомцев Римаса Туминаса, поставил «Как важно быть серьезным» Оскара Уайльда. Спектакль можно с полным основанием считать бенефисом неувядающей Светланы Немоляевой – ее неутомимая, въедливая и острая на язык героиня по сути и есть пружина интриги, туго закрученной эстетом Уайльдом. Леди Брекнелл недрогнувшей рукой расставляет по местам влюбленные пары, а прекрасная актриса с легкостью превращает озорную комедию положений в краткое наставление о том, «как преуспеть в обществе». Ведь правила игры нисколько не изменились, не правда ли?
Театр Ленком Марка Захарова восстановил легендарный спектакль выдающегося режиссера – «Поминальную молитву», которую драматург Григорий Горин сочинил по мотивам рассказов Шолом-Алейхема. Роль молочника Тевье в очередь играют Сергей Степанченко и Андрей (Евгеньевич) Леонов. Режиссером восстановления стал Александр Лазарев, но в сущности – это коллективная работа, в которую внесли свою лепту сотрудники цехов и актеры, участвовавшие в легендарной постановке. Что получилось в итоге? Дань памяти корифеям, некогда выходившим на эту сцену – Евгению Леонову, Александру Абдулову, Татьяне Пельтцер, Всеволоду Ларионову. Да, безусловно, но не только. Марк Захаров и Григорий Горин выпускали спектакль в 1989 году, когда жаждущие перемен советские граждане с гиканьем и свистом толкали под откос такую размеренную и «скучную» советскую жизнь, не представляя и тысячной доли последствия своего энтузиазма. Зритель искренне жалел беднягу Тевье и его горемычных соплеменников, не подозревая, что вскоре сам попадет в жернова еще более тяжкие и безжалостные.
Спектакль мог бы стать таким же долгожителем Ленкома, как «Юнона и Авось», но Марк Захаров снял его с репертуара (не стало Леонова, затем из театра ушел и второй исполнитель главной роли – Владимир Стеклов). На все уговоры восстановить спектакль Захаров отвечал, что это произойдет только «если станет совсем тревожно и грустно». Пандемия, изменившая нашу жизнь до неузнаваемости, перечеркнувшая надежды, мечты и планы огромного количества людей, создала те условия, о которых говорил Марк Анатольевич. И Ленком представляет публике не бережно отреставрированный «музейный экспонат», но совершенно сегодняшнюю историю о том, как выжить в этом безумном-безумном мире, который уже не будет таким, каким мы его знали всего пару лет назад.
Театр им. Евг. Вахтангова в преддверии столетия, которое будет отмечаться в ноябре, развернул настоящий парад премьер. Из недавних отметим две. Для Симоновской сцены Лейла Абу-Кишек сделала инсценировку, пожалуй, самого известного отечественному читателю романа французского писателя Ромена Гари – «Обещание на рассвете». В роли идеального маминого сына Ромы Кацева (таково подлинное имя Гари) – Григорий Антипенко. Спектакль продолжает «биографический тренд» театра, в собрании которого уже есть «сценические портреты» Сары Бернар, Фриды Кало, Вацлава Нижинского, Оскара Строка, Анны Франк. На сей раз на сцене только двое – экзальтированная, артистичная мать и послушный сын, в которого она методично и целенаправленно до жестокости вкладывает свои мечты и надежды. На глазах зрителя мальчик-изгой превращается в отважного летчика, консула Франции, кавалера Ордена Почетного легиона, становится известным писателем и не менее знаменитым мистификатором, сумевшим в обход всех правил дважды получить Гонкуровскую премию. Секрет успеха разгадан? Возможно. Но стоит помнить, что за пределами и нашумевшего романа, и соответственно спектакля остаются револьвер и записка, уведомляющая, что причиной всему – и успеху, и краху – является депрессия, мучившая Гари с тех самых пор, как он стал взрослым.
Ну и напоследок – классика не литературная, а именно драматическая.
На Основной сцене главный режиссер театра Юрий Бутусов выпустил «Короля Лира». Великий Бард для режиссера не просто знаковый автор. Бутусов убежден, что на дворе, невзирая на номер тысячелетия – время Шекспира, то есть «новая Буря», в воронку которой неумолимо втягивается человечество, которое, подобно обезумевшему монарху, категорически не желает нести ответственность за свои поступки. А потому в спектакле Бутусова обречены все – и убежденные злодеи, и благородные рыцари, и безвинные страдальцы. И главным героем назначен не Лир (Артур Иванов), лишившийся разума не от старости, а от чудовищной гордыни, а Шут и Корделия – две ипостаси нелицеприятной правды, воплощенные, как и в шекспировские времена, в лице одного исполнителя (Евгения Крегжде). Метафор в спектакле – тьма, одна актуальнее другой, и поиск соответствия может стать для зрителя игрой внутри игры, разворачивающейся на сцене. Но любая игра предполагает финал. В шекспировской пьесе находится персонаж, способный взять на себя ответственность за несчастное королевство, чем, собственно, и оправдываются реки пролитой крови. В спектакле Бутусова, при том, что режиссер на этот раз весьма щедр на красную краску, государство – всего лишь горка пепла, которую старательно развеивают по ветру все кому не лень. Так стоит ли игра свеч?
