Текст: Павел Басинский
Рinocchio в буквальном переводе – «сосновый глаз», круглый след от сучка в бревне или полене. Burattino – «кукла», «марионетка». Не только сюжет, но и имя героя Алексей Толстой позаимствовал у Коллоди, ведь на итальянском название его сказки звучит как «Le avventure di Pinocchio. Storia d'un burattino».
Но на сюжетной схеме и имени главного героя сходство двух сказок и кончается. Это две совершенно разные и самостоятельные вещи – и по содержанию, и по морали, и даже по смыслу.
Толстой писал своего «Буратино», на некоторое время оторвавшись от работы над «Хождением по мукам». Перед этим он перенес инфаркт. Можно понять, почему ему хотелось превратить назидательную и в целом грустную сказку Коллоди в веселую, жизнерадостную сказочку о счастливом деревянном человечке. Ведь «Приключения Пиноккио» – это тоже своего рода «хождение по мукам», потому что в сказке деревянная кукла проходит целый ряд мытарств и испытаний, и все для того, чтобы из дерева стать живым мальчиком. В сказке Толстого дерево так и остается деревом, и это, пожалуй, самое главное различие двух книг.
Так случилось, что в детстве первой мне попала в руки книга Коллоди в изумительно красочном болгарском издании на русском языке. Да, сперва заинтересовался картинками. Но сказку я читал со слезами и потом, читая «Буратино», возмущался: здесь все не так, зачем Толстой врет!
Я и сегодня остаюсь фанатом «Пиноккио». Кстати, во Флоренции, родном городе Карло Коллоди, стоит памятник Пиноккио с надписью: «Бессмертному Пиноккио — благодарные читатели в возрасте от 4 до 70 лет».
Да, книга Коллоди, в отличие от сказки Толстого, назидательна. Коротко ее мораль можно сформулировать так: слушайся отца своего, не ленись, учись, трудись в поте лица, не верь тем, кто обещает тебе быстрый успех и дармовое богатство, ухаживай за больными, и тогда есть шанс, что ты станешь человеком. В противном случае ты станешь ослом или, в лучшем случае, так и останешься деревянным болваном. Но согласитесь, что мораль эта очень актуальна для нашего времени.
В сказке Толстого мораль иная. Будь веселым и беспечным, не слушай никого, живи по своей воле, будь смекалистым и ловким, если нужно, обманывай, за это все тебя полюбят, и в конце концов ты поймаешь птицу удачи за хвост. А то, что при этом так и останешься деревом, не важно.
Я благодарен судьбе, что первым прочитал «Пиноккио». Может, где-то на уровне подсознания эта книга меня чему-то научила. Так же, как безумно талантливая сказочка Толстого чему-то научила других.
«Пиноккио» – книга весьма сложная. В ней постоянно присутствуют библейские мотивы. Чего стоит огромная рыба, которая проглотила сначала создателя Пиноккио старого Джеппетто, а потом и самого Пиноккио. Это явный отсыл к библейской Книге пророка Ионы. В ней Иона не послушался Господа, призвавшего весь город раскаяться в грехах, и бежал на корабле, но на море поднялась страшная буря. С помощью жребия моряки узнали, в этой каре повинен Иона и бросили его в море, где его проглотил кит. Пиноккио часто оказывается в море и не тонет, потому что деревянный. Его пытаются утопить – тоже бесполезно.
Но именно к этому кукла шла через ряд испытаний, и в этом она обретает свое счастье.
Счастье Буратино – Золотой Ключик, которым открывается потайная дверца в стене хижины Папы Карло (прозрачный намек на создателя «Пиноккио» Карло Коллоди), где находится волшебный театр, где всем будет весело.
Только не думайте, что я занижаю значение сказки Толстого. Просто это разные книги.
Я выбираю «Пиноккио».
Пять отличий сказки Коллоди от сказки Толстого:
– Хозяин кукольного театра Манджафуоко (буквально – «огнееед») – добрый и щедрый. Карабас Барабас – злой и жадный.
– Пиноккио помогает Добрая Фея. У Толстого кукла Мальвина сама постоянно нуждается в помощи.
– В книге Коллоди нет Золотого Ключика. В сказке Толстого – это главный двигатель сюжета.
– Характер Пиноккио меняется на протяжении книги. Буратино как был куклой, так и остается.
– Действие «Пиноккио» занимает 2 года и 8 месяцев, примерно 1000 дней. Приключения Буратино – 6 дней.
ПОСЛЕСЛОВИЕ МИХАИЛА ВИЗЕЛЯ
Я обычно не позволяю себе дополнять коллегу Басинского, но итальянская литература отчасти входит в число моих профессиональных интересов. И я, естественно, немало размышлял об одном из самых известных ее персонажей, давно ставшим нарицательным, как Дон Кихот или Остап Бендер. Разумеется, речь идет именно о Пиноккио: Буратино за пределами русского языка неизвестен до такой степени, что однажды в 2002 году я поставил в неловкое положение американского итальянца, профессора соответствующей кафедры ведущего американского университета, который написал монографию о Пиноккио как о первом андроиде и похвастался мне, что собрал упоминания о нем во всех культурах – но, как выяснилось, о русском Буратино от меня услышал впервые. Что, подозреваю, стоило мне академической американской карьеры, да и бог бы с ней.
Сейчас я понимаю, что был категорически неправ – не только потому, что не удержал язык за зубами, сам проявив наивность, достойную Буратино в начале его пути, но, главное, потому, что Пиноккио и Буратино – персонажи действительно совершенно разные. И книги, главными героями которых они являются, - тоже.
«Приключения Пиноккио» — это, я совершенно согласен с Павлом Валерьевичем, «Хождение по мукам»: долгая и мучительная эпопея, в ходе которой герои набираются экзистенциального опыта и нравственно совершенствуются. При этом, несмотря на игривое вступление, одно из самых известных в европейской литературе («Жил-был... "Король!" - немедленно воскликнут мои маленькие читатели. Нет, дети, вы не угадали. Жил-был кусок дерева».) – эпопея непомерно затянутая и чудовищно дидактичная, если не сказать «морализаторская». Особенно если читать ее не до, а после остроумной и стремительной авантюрной истории, «пикарески», говоря языком Премудрого Сверчка, про Буратино.
Даже если не вчитывать, что рыдающий по кукле с голубыми волосами декадентствующий Пьеро – это утрированный Александр Блок (Бессонов в «Хождении по мукам»), а «доктор кукольных наук, директор знаменитого театра» Карабас, деспотичный режиссер с кнутом в руках – народный артист республики Мейерхольд (хотя отчего же не вчитать?), несомненно: Буратино – это не персонаж-страдалец, а персонаж-трикстер, взбаламучивающий пространство вокруг себя. Попав в театр, против своей воли срывает представление. Попав в болото – буквально взбаламучивает и болото. И умудряется при этом выходить сухим из воды именно потому, что он как бы деревяшка – то есть не склонен к рефлексиям, как Пьеро, и совершенно неутомим и неуязвим, в отличие от доблестного Артемона.
Он и впрямь не развивается нравственно, а только набирается житейского опыта. Но его счастье – это всё-таки не просто место, где ему и его друзьям «будет весело», как коллодиевская «страна игрушек», а театр – место, где они смогут реализовывать свои таланты. На пользу общества, между прочим. «Мы свое призванье не забудем – смех и радость мы приносим людям», – мог бы спеть Буратино. Развитие через нравоучение – девиз века XIX, века Пиноккио и Коллоди. Развитие через игру, через энтертейнмент – девиз века XX. Нетрудно прикинуть, какой из них oкaзaлся ближе к нам, людям века ХХI. К добру ли? Судить нашим потомкам.
